Гения народного у нас уйма
Мы много построили, много освоили, а как мало своего крупного мы внесли в технику! Лично я могу назвать только одно крупное наше достижение – это синтетический каучук. Это достижение действительно мирового масштаба. Тут мы поначалу были впереди. Но, к сожалению, сегодня нас уже обогнали и Америка, и Германия. Но как мало мы сами чувствовали и чувствуем значение этого крупнейшего достижения. Академик Лебедев[7], пионер и создатель, должен был стать национальным героем, а он после поездки в жестком вагоне схватил сыпной тиф и безвременно умер (в 1934 году). Это позорнейший для нас случай. Нужно тут прямо сказать, что если бы Лебедев погиб в капиталистической стране, то, вероятно, в своем салон-вагоне или при крушении своего поезда. Это не случайность. Это показывает только то, что мы не чувствуем еще необходимости в людях, делающих новую технику. Их история у нас всегда одна – это Левша Лескова. Отчасти, может быть, просто потому, что гения народного у нас уйма, поэтому мы так по-хамски с ним обращаемся.
1945* * *
– Рабинович, вас ударили по морде, и вы не реагировали?
– Я не реагировал?! А кто упал?
В 1945 году ко мне в институт приехал Броз Тито. Посещение произошло по инициативе Павле Савича, ученого, физика, который во время войны был атташе по науке в посольстве Югославии и в свободное от дел время работал у нас в институте…
Показывая институт и беседуя с товарищем Тито, я спросил его, как он относится к Мештровичу, работы которого я любил. Иван Мештрович был учеником Родена и одним из крупнейших скульпторов нашего времени. Тито стал говорить о Мештровиче очень плохо. Он сказал, что Мештрович – чуждый им человек, так как недружелюбно и резко высказывается против создаваемого в Югославии государственного строя. К тому же он религиозен и дружит с Римским Папой и т. д.
Я стал спорить с Тито. Я говорил ему, что о человеке, достигшем таких творческих высот в искусстве, как Мештрович, не следует судить по стандартной мерке, и привел ему в пример отношение Ленина к Павлову. Тито оказался хорошим спорщиком. Беседа велась на повышенных тонах, и мы оба говорили резко. Но внезапно Тито прервал разговор и сказал, что я его переубедил и он решил по возвращении в Югославию изменить свое отношение к Мештровичу.
Затем… у нас с Тито произошла большая размолвка, и возвращение к нормальным отношениям стало возможным только при Хрущеве. За эти годы у меня тоже были неприятные события, но впоследствии мое положение улучшилось, и мне была дана возможность путешествовать. Я сам правил машиной и поначалу ездил по демократическим республикам.
В 1966 году, оплатив поездку в Интуристе, я решил поехать в Югославию. На границе меня приветливо встретили и сказали, что, как только я приеду в Белград, меня сразу же хочет видеть маршал Тито. Мы приехали в Белград поздно ночью, но уже в 10 часов утра Тито прислал за нами машину. Первое, что он сказал мне при встрече, было то, что он очень благодарен за тот спор в Москве, после которого он изменил свое отношение к Мештровичу. В результате и Мештрович стал менять свое отношение к новому строю, и оно настолько улучшилось, что он начал активно работать для Югославии. Я помню, что одной из его скульптур был портрет Теслы. После своей смерти все свои работы он завещал Югославии. В Сплите для его скульптур был построен специальный музей, похоронен он там же рядом…
Когда я покидал Югославию, мне сообщили, что я награжден высшим орденом Югославии – орденом «Югославское знамя с бантом» (Zastava za lentom). К этому времени Мештрович уже умер, и он, по-видимому, не знал, почему изменилось отношение к нему…
1980
Хрущев, Гагарин и папа Римский
После того как Гагарин уже достаточно много времени провел на земле после полета, вызывает его к себе Никита Сергеевич Хрущев, запирает за ним дверь своего кабинета, ведет в дальний угол и говорит шепотом:
– Давно я тебя хотел спросить, Юра. Ответь мне искренне, только искренне, а Его Самого или Его ангелов ты там видел?
Гагарин наклонился к уху Хрущева и отвечает ему тоже шепотом:
– Видел, Никита Сергеевич…
– Я так и знал! – прошептал горестно Хрущев. – Ну а теперь прошу тебя, даже приказываю, никогда никому не говори об этом!
– Слушаюсь, Никита Сергеевич! – сказал Гагарин.
Через несколько лет Гагарин путешествовал по Европе, посетил Ватикан и был принят Папой. Перед концом аудиенции Папа попросил оставить их одних, запер дверь кабинета, отвел его в уголок и прошептал:
– Ответь мне искренне, сын мой, только искренне, ну а Его Самого или Его ангелов ты там видел?
Гагарин вспомнил, что он обещал Хрущеву, и отвечает:
– Нет, не видел, Ваше преосвященство.
– Я так и знал, – прошептал горестно папа. – Только очень прошу тебя, сын мой, никому не говори об этом.
Записал И. А. Зотиков
В честь Крокодила [Э. Резерфорда] я заказал вырезать его барельеф в каменной плите, которая замурована при входе в [Мондовскую] лабораторию. Скульптор современной школы, очень известный… по имени Эрик Гилл. По работе барельеф вышел хороший, но сходства мало, как во всех современных вещах. У консервативно настроенных англичан это вызвало возмущение. Многие видели в этом оскорбление самому Крокодилу и приходили выразить соболезнование его жене. Дескать, как можно так изуродовать Lorda, что подумает следующее поколение?! Когда скульптору сказали, что портрет не похож, он ни капли не обиделся, а сказал, что, когда один из многочисленных кардиналов, которых писал Микеланджело, сказал последнему, что портрет его не похож, Микеланджело ответил: «Да, он не похож сейчас, но будет похож через сто лет».
1933
Он всю жизнь тосковал по родине…
В одном городе где-то на Ближнем Востоке жил уже немолодой еврей со своей семьей. Жил неплохо. У него был дом, жена и дети, достаток. И город был в целом не так уж плох. И соседи его уважали. Жена и дети любили его. Но сам хозяин не чувствовал себя счастливым. От путников, которые с караванами верблюдов проходили через их город, он слышал рассказы о богатых, прекрасных городах и людях, которые были где-то там, за пустыней.
И вот у него родилась и окрепла мечта – уйти туда, в эти новые прекрасные места. Он никому не сказал об этом, втайне подготовил бурдюки с водой и вином, мешочек с сыром и лепешками и еще до рассвета, пока все спали, покинул родной дом.
Очень скоро он вышел за городские ворота и очутился в каменистой, мрачной пустыне. По этой пустыне он шел весь день, а когда наступила ночь, расположился на ночлег прямо под открытым небом, завернувшись в одеяло и предварительно выпив вина. Для того чтобы не сбиться с пути и знать, в какую сторону идти завтра утром, этот человек лег головой точно в направлении завтрашнего движения. Ночью он много ворочался и в конце концов перевернулся так, что его голова оказалась в точности в том направлении, откуда он пришел.
Утром путник встал, съел сыр и лепешку, выпил воды с вином и тронулся в путь. Шел он весь день. К исходу дня впереди показался прекрасный, утопающий в садах город. Путник был немного удивлен, потому что город очень походил на тот, который он покинул два дня назад. Усталый человек ходил по прекрасным, хотя и чрезвычайно знакомым улицам, и вдруг он нашел в городе улицу, очень похожую на ту, на которой он жил в покинутом им городе. На этой улице он нашел дом, как две капли воды похожий на тот, который он покинул. В нем он увидел женщину и детей, очень похожих на жену и детей, от которых он ушел. И он был принят в этот дом и остался там.
Жил он долго и в общем счастливо, но всю жизнь тосковал по родине…
Записал И. А. Зотиков
Томсон Джозеф Джон – английский физик, открывший электрон. Прим. ред.
Роман американской писательницы Аниты Лус, по которому снят фильм с одноименным названием. Прим. ред.
Мандельштам Леонид Исаакович (1879–1944) – советский физик, академик АН СССР. Раман Чандрасекхара Венката (1988–1970) – индийский физик, лауреат Нобелевской премии по физике 1930 года, член-корреспондент АН СССР. Прим. ред.
Литвинов Максим Максимович (1876–1951) – советский дипломат, революционер и государственный деятель. Прим. ред.
Брэгг Уильям Генри (1862–1942) – английский физик, Брэгг Уильям Лоренс (1890–1971) – австралийский физик; лауреаты Нобелевской премии по физике 1915 года. Прим. ред.
Этот афоризм, по признанию самого П. Л. Капицы, он приводил со слов Алексея Николаевича Крылова. В сочинениях Григория Сковороды встречается немало близких по смыслу изречений, первоисточником которых служит, по-видимому, приводимый в переводе автора афоризм Эпикура: «Благодарение блаженной природе за то, что нужное сделала нетрудным; а трудное – ненужным». Прим. сост.
